Найденный натюрморт.


 До сих пор мы вели речь преимущественно о натюрмортах поставленных, срежиссированных фотографами. Однако нередко реальность предлагает композиции из предметов, случайно возникшие, но не менее изобретательные и выразительные, чем придуманные авторами. Чтобы обнаружить их, фотографу нужен зоркий, проницательный взгляд. «Найденные» натюрморты, как мы видели на примере работы Г. Лукьяновой «Кухня», обладают своими достоинствами. А. Хлебников, мастер натюрмортной съемки, писал: «Мне важно понять предмет, проникнуть в его душу. Ведь любой предмет - это свидетель своего времени, это судьбы и руки прикасавшихся к нему людей, его сотворивших. Поэтому, снимая вещь, я снимаю и свое отношение к людям, тепло которых в ней заключено». Достоинство «найденного» натюрморта заключается в том, что вещи, из которых он состоит, являются «зеркалами»

людей и их судеб в большей мере, чем предметы в натюрморте поставленном, где бытовые характеристики зачастую отметаются, выводятся за скобки. В снимках с готовыми, сформированными самой действительностью композициями предметы явственно повествуют о своих владельцах, о среде, времени. Жанровая природа таких работ меняется, происходит интенсивное смещение натюрморта в сторону пейзажа и интерьера.

Снимок И. Александрова «Колесо» (72) типичен для «найденных» натюрмортов. Вещь у него и впрямь служит «зеркалом» сельского быта. Целое, неповрежденное колесо отставлено к стене, почти забыто; оно оказалось ненужным в современной, заполненной механизмами деревне. Под колесом расстилается ковер из хрупкой, влажной травы, сложный по рисунку и пластике; в кадре соприкасаются, соседствуют нечто сделанное, функциональное и живая, своевольная материя растительного мира. Между спицами колеса - белые венчики ромашек; череда лепестков будто повторяется в

ритме расходящихся спиц колеса. Так ставшая лишней вещь уходит из мира людей и сближается с другим миром - природным.

В снимке «Колесо» зафиксирован крохотный участок деревенского двора, у В. Анни камера «выхватила» небольшой уголок парка с «готовым», чрезвычайно выразительным натюрмортом - тремя сигнальными фонарями (69). Их колпаки и основания выделяются на фоне темной зелени и своей правильной геометричностью фонари контрастируют с округлыми валунами. И цветом и формой они противостоят окружению, а потому кажутся основательными, мощными. Фотограф и выделил их из пейзажа, оценив присущую им выразительность.

Зачастую предмет фиксируется как бы в чистом виде, вне контекста вещей-соседей. Подобные снимки выделяются в особую жанровую разновидность - «объект». Предполагается, что предмет, зафиксированный в кадре, уже нес в себе потенцию образности и фотографу надлежало сделать ее наглядной и ощутимой. Задолго до того как

поп-арт обратил внимание на значимость бытовой вещи, извлеченной из будничного контекста, такие фотографы, как Стейхен, Уэстон, Ренгер-Патч, открыли экспрессивность предметной формы. Кочан капусты, цветок или раковина демонстрировали на их снимках свою «прирожденную» выразительность. Авторы как бы индивидуализировали предметы, раскрывая в них скрытую динамику, предопределенную природными ритмами.

Теперь в так называемых механических натюрмортах предметный образ создается посредством выделения рамкой кадра отдельных узлов конструкций, частей предметов потребления.

Фотокамерой можно запечатлевать обширные пространства, но можно и дробить их, выбирая то, что покажется фотографу наиболее выразительным. Такое вычленение распространено в светописи, бытует уже не один десяток лет, образуя нечто вроде особого и самостоятельного жанра. К рассмотрению его мы и переходим.